– Если вас послушать, то человек может подумать, что не так уж много у него серьезных грехов. Он тогда может решить: "Вообще не пойду на исповедь, нет у меня грехов" или: "Не буду молиться, просто скажу Богу спасибо. А читать буду только правило Серафима Саровского, не буду полное правило читать".
– Вы хотите спросить: нет ли такой опасности, что ты всё себе разрешишь, всё позволишь? Ну конечно, есть. Человек довольно лукав, хитер, самолюбив, изворотлив, на каждом шагу придумывает себе оправдания. Конечно, есть такая возможность. Но есть возможность и без моих слов такое придумать. Кто-то возьмет вдруг и вцепится в мои слова в оправдание себе: а вот он сказал, я слышал. А на самом деле он сам так поступает, без меня.
Люди вечно желают себя оправдать. Как сказано в Писании: если бы мы сами себя судили, то мы бы не были осуждены. Но судимы мы будем Господом. Он будет спрашивать с нас. Весь ужас в том, что судить нас будет Он и нам нужно всегда быть готовыми к этому. Например, мы изо всех сил собираем деньги на новые колокола. Собрали их, купили колокола, повесили и ударили в них, обрадовались: вот, мы сделали доброе дело. Но у нас должен быть страх благочестивый: вдруг мы все придем коллективно к Иисусу Христу и скажем: мы в колокола звонили во славу Твою, – а Он нам в ответ: эти деньги можно было потратить на дела гораздо важнее колоколов. Во что звонят на Афоне? В деревянное бревно под названием било. Или в тазик ложкой бьют в некоторых монастырях. Бейте лучше половником в тазик! А колокола – вдруг Господу это не надо? Вдруг Ему надо что-то другое?
Вот случай, который описывается у митрополита Антония Сурожского. К одному пожилому духовному человеку пришел юноша, требовавший какого-то совета, и отнял у него много времени. Может, проблемы у него были большие, а может, просто не умел в гостях бывать по-человечески. Ходить в гости еще надо научиться. Если ты больше двух часов задержишься в любых гостях, то ты поросенок. Особенно если там студент к сессии готовится или маленький ребенок спать хочет. Так вот, тот человек сидел-сидел у этого старика, а потом спохватился: "Я же отнял столько времени! Тебе, наверное, нужно было правило читать". А старец сказал: "Мое правило – тебя принять и отпустить с миром". И владыка Антоний произносит парадоксальную фразу: иногда нужно забыть Бога ради Бога.
Или о еще таком прямо хрестоматийном случае рассказывал один священник. Молодая девушка жила у благочестивой бабушки все лето, снимала квартиру. Бабушка была набожная, но знаете, есть такие святые, которые совершенно неразумные. И она во время поста выгнала из дома эту девочку, отказалась ей сдавать жилье, потому что девушка постом ела молочную кашу. Бабушку это сильно оскорбило, потому что пост ведь святой. И она формально вроде бы права, но она совершенно не права. Здесь как раз нужно было забыть правило ради живого человека.
Такая задача стоит перед нами постоянно. Ты можешь молиться много, можешь молиться мало, только не надо думать, что ты сама себя вымолишь и что своими молитвами ты себе заслужила плюсы. По-хорошему говоря, человек просто обязан молиться. Сербский патриарх Павел говорил про Царство Небесное, что птица является птицей, потому что она летает, цветок цветком, потому что он цветет и пахнет, а человек есть человек только тогда, когда он молится. Иначе как человека отличить от муравья? У муравьев тоже есть города. А у пчел социально-различные нагрузки, 30 профессий. От крысы, от свиньи, от обезьяны как нас отличить? Тем, что мы молимся. Для этого мы и говорим. Бог дал нам дар разговаривать не ради того, что мы говорим каждый день, – об этом нам не нужно разговаривать, и Он бы нас сделал немыми. А вот о Боге, о святых вещах говорить нужно, но мы об этом очень мало говорим. Какой процент сказанных слов за жизнь мы произносим об истине, о Господе, о добродетели, о святых вещах? Меньше одного процента, я уверен. Для чего тогда все наши разговоры? Мы и за это отвечать будем, за язык свой, который за день сказал тысячу слов и из этой тысячи ни одного слова о Господе.
Поэтому у нас всегда есть чего бояться, хоть ты при этом с колен не вставай. Как там пишется в акафисте? "Равночисленное песку если принесем Тебе, Царю Святый, ничего особенного не сделаем". Я не потакаю вашим хитростям и лукавствам. Вашему желанию пораньше лечь спать и поменьше молиться. Это ваше личное дело, вы Богу ответите сами. Каждый перед Богом сам стоит или падает. Но я говорю о том, чтобы наша вера – святая, красивая, воздушная, драгоценная – не превращалась в источник ненужных тяжестей на ровном месте.
Надо найти свое место, рассудить о себе, понять, что от тебя хочет Господь. Потому что от молодого Бог хочет одного, а от старого – другого. Есть люди, которые без очков читать уже не могут, ноги у них болят стоять. У них вообще все болит, и им остается только пенсию тратить на аптеку. От них все подвиги уже отнялись и требуется только за все благодарить, никого не осуждать и молиться, как умеешь и когда можешь. Вздохнуть: "Господи, прости", жизнь свою пролистать, всплакнуть, но никого не осуждать. Терпи свои болезни. Слава Богу за болезни, слава Богу за склероз, слава Богу за ручку сухую, за все слава Богу, а почему нет? Тогда это путь спасения. Ты уже не будешь спасаться выстаиванием всенощных или паломничеством. Всё, возраст и здоровье для этого у тебя отняты. Значит, тебе нужно не в Почаев ехать или в Троицу к Сергию, тебе уже ехать никуда не надо. Тебе надо на месте камнем сидеть, никого не осуждать и не празднословить. Молиться и за все благодарить.
Одно дело – пока девушка молодая, и другое – когда уже вышла замуж. Пока муж не обстиран, молиться не начинай. Пока в доме грязно, какая из тебя молитвенница? В женских монастырях такая чистота, что у них пыль на ковры не падает. А монашки в монастырях с хорошей дисциплиной молятся по 7–9 часов в день. И успевают делать и то, и другое. И корову подоить, и все молитвы прочитать. А иначе пропадешь, иначе зачем вообще монахом быть?
Поэтому женщине нужно всё успеть: чтобы было чисто, постирано, чтобы хата пахла пирогами, а потом уже, если дети уложены, молись, если силы остались. А если сил нет, если мать уложила детей спать и сама свалилась, ну кто ее будет осуждать? Только какой-то странный человек, который возомнил, что правило выше человека.
Но человек выше субботы. Не человек для субботы, а суббота для человека. И всё для человека, а не человек для чего-то. Если ты вдруг с поезда пришла домой в 3 часа ночи, а в 8 уже на Литургии в храме и, конечно, ничего не успела прочитать, а причаститься хочется, нужно быть очень деревянным, фарисейского духа человеком, чтобы тебя не допустить до Причастия. Потому что видно, что ты богомолка. Не спится тебе. Ночь не спала, но прибежала на раннюю службу. Как такого человека не уважить? И тогда и возникает вопрос, зачем и для чего такие сложности. Об этом я говорю, а не о том, чтобы кому-то выкрутиться.
