Господь специально в приточной форме сказал нам о винограднике, чтобы эти замечательные образы уложились в нашем уме, запечатлелись в нас, чтобы мы ими питались. Нам дано очень много, нам дан виноградник Христов — наша душа. И Господь ждет от нас плодов. Многие из нас в церковь уже ходят не один год. Давайте оглянемся назад: чему мы здесь научились? Что мы, когда выходим из храма, можем этому миру явить? Господь повелел нам: «Да просветится свет ваш пред человеки». А где этот свет, если мы родственникам, самым ближайшим, которые любят нас, не можем этот свет явить, не можем зажечь их своей верой? Мы им что-то говорим, а они нас не приемлют. Почему, откуда этот барьер? Да потому, что наше христианство — это чаще всего просто декларации очень замечательных истин. А истинное христианство — это не декларация, христианство — это есть жизнь.
***
Но даже если мы пришли в храм, это еще не значит, что мы достигли своего спасения. Апостол Павел говорит: «Мы спасены в надежде». Да, надежда есть для каждого из нас, как бы он ни был грешен, какие бы преступления ни совершил. Потому что раз Господь нас призвал, значит, Он все-таки надеется, что мы перестанем врать, что мы перестанем блудить, упиваться вином, друг другу делать гадости,— перестанем вести тот образ жизни, выращивать те волчцы и тернии, которые мы до сих пор взращивали, и будем выращивать плоды духовные. Он все-таки надеется, Он нам дал этот шанс, Он нас сюда впустил. А теперь все зависит от нас. Потому что отвержение Христа не всегда связано с тем, ходит человек в храм или не ходит. Можно ходить в храм и быть отвергнутым от Бога; и этому миллион свидетельств. Недаром Иоанн Златоуст говорил: «Никого не боюсь, только епископов». И он же говорил, что среди священников мало спасающихся, потому что хотя и предполагается, что священники знают больше, чем люди из простого народа,— но знать об истине еще не значит принадлежать ей, не значит жить так, как предписывает Бог.
И для каждого из нас есть возможность этого отторжения от Истины. Да, ты пришел в церковь, причастился, на душе у тебя очень тепло, хорошо, батюшка по головке погладил, проповедь рассказал, все очень интересненько, и люди вокруг все прекрасные, воспитанные, интеллигентные, все очень культурно. Но это не есть христианство. Христианство начинается тогда, когда тебя бьют по правой щеке, а ты подставляешь левую. Вот только в этом акте начинается христианство, когда есть духовный плод, когда человек на пути ко греху в собственном сердце ставит препятствие — свою волю — и ни за что не хочет грешить. Хотя грех своей властной рукой зовет его к себе, человек говорит: нет, ради Христа я от тебя отказываюсь, я не хочу; хоть ты мне и сладок, а я не буду.
Вот это есть подлинная христианская жизнь.
