Ну, собственно, в продолжение своего же топика о приключениях немцев в России, куда они вынуждены убегать от господствующей там идеологии толерастии, однополых браков и растления детей в школах и даже детсадах. Потихоньку, понемногу - но люди, для которых неприемлем такой образ жизни, начинают подтягиваться в Россию.
В южные регионы нашей страны зачастили делегации из ЮАР. То в Ставропольский край нагрянут, то на Кубань,то в Крым. Казалось бы, африканцы,но негров среди них нет, одни белые. Это южноафриканские буры,потомки голландских переселенцев, подыскивают, куда бы им перебраться на постоянное место жительства после принятого Кейптауном закона об изъятии земель у белых фермеров. На родине владельцев 70% сельскохозяйственных угодий страны ждёт верная гибель от чёрной руки земляков, вот и ищут, куда бежать.
Три тысячи белых фермеров уже погибли, пытаясь отстоять свои наделы, после того как этой весной парламент ЮАР принял поправки к конституции, одобряющие безвозмездное изъятие земельных участков у африканеров. Три тысячи из 3 млн белых африканцев. Если бы во времена апартеида белые за короткий промежуток времени истребили столько же чернокожих людей, международные организации взвыли бы на весь мир от негодования. А сегодня они помалкивают – белых потомков колонизаторов, стало быть, убивать не запрещено. И плевать, что принятый закон противоречит международному праву, в частности конвенции 1947 года о неприкосновенности частной собственности. Впрочем, в своё время белые колонизаторы эту конвенцию не подписали – и теперь, стало быть, им остаётся пенять на себя. Или – бежать. Чем дальше, тем лучше, вот хоть в Россию.
В Крыму делегацию буров, гостившую месяц назад, кто-то в шутку назвал «белоэмигрантами» – название тут же прилипло. Прочие шутки про гостей из Южной Африки, как правило, неполиткорректны и связаны с местными коренными народностями, кавказцами Ставрополья и крымскими татарами. Понятно, в каком контексте: шутят в основном про «белого бвану» и его «чёрного мгангу». «В Крыму началось замещение коренного населения! – бьёт в набат один из лидеров запрещённого в России меджлиса крымско-татарского народа* Эскендер Бариев. – Стоит вопрос, чтобы расселить на полуострове буров!» Расселить-то их, наверное, можно, вот только буры нипочём не желают расселяться частями, а хотят выбрать для дальнейшего проживания одну страну. Провозгласив этой весной лозунг «Время уезжать!», первоначально они обсуждали два варианта своего массового исхода – в США и Австралию. Но американцы нынче принялись отгораживаться от Мексики стеной с колючей проволокой и портить отношения с Канадой, так что принять 3 млн буров – для Вашингтона манёвр категорически несвоевременный. В свою очередь, австралийские власти готовы встретить буров с распростёртыми объятиями, но предлагают им осваивать северные территории – земли аборигенов. А климат там, признаться, суровый. И бурам к тому же нисколько не улыбается повторение их же африканской одиссеи.
Так что 3 млн голландских колонистов вскоре могут появиться в России – в Крыму, а также в Ставропольском и Краснодарском краях. Возможно, понравится им и в Ростовской области. Республики Северного Кавказа их, откровенно говоря, не привлекли – переселенцы опасаются, что не найдут общего языка с местным населением. Идеально было бы не разбредаться, а всем перебраться в Крым, считает лидер переселенцев, профессор Ян Адриан Шлебуш. Но полуостров, население которого за четыре года и так увеличилось с 2 млн человек чуть ли не вдвое (за счёт «понаехавших» украинцев и молдаван), может тогда пойти на дно. Впрочем, профессор Шлебуш полагает, что проблема перенаселения южных российских земель во многом надуманна, и напоминает, что в XIX веке государь император всероссийский уже привлекал колонистов из Германии и с Балкан осваивать южные земли. Буры же издавна известны как умелые фермеры, напомнил профессор Шлебуш, а климат Южной Африки во многом похож на крымский.
Переезжать с места на место бурам не впервой – изначально они перебирались в Африку из Голландии, а затем, когда в XIX веке Кейптаун у них «отжали» англичане, продолжили свой путь на восток континента. Исторически так сложилось, что у местного чернокожего населения к труду на земле не лежала душа. Зато белые африканеры вкалывали на ней как проклятые. Эту особенность знал и понимал Нельсон Мандела – но не его последователи, обуреваемые жадностью. Чтобы вы понимали: по соседству, в Зимбабве, что-то похожее совсем недавно уже происходило. Белых фермеров – их было порядка 5 тыс. – изгнали с наделов в начале нулевых при Роберте Мугабе. Однако новые чернокожие хозяева за короткий промежуток времени довели эти угодья до полнейшего упадка. И сменщик Мугабе, президент Эммерсон Мнангагва, решил, пока не поздно, ситуацию переиграть. Своим указом он вернул угодья белым африканерам. И вот уже агентство Рейтер подписывает фоторепортаж, повествующий о восстановлении статус-кво: «Слёзы радости, когда белый фермер возвращается на захваченную у него землю». Рыдают от счастья, разумеется, оголодавшие чернокожие люди. Скорее всего в ЮАР эта трогательная история со временем повторится. Но пока там действует новый закон об изъятии у белых фермеров их земельных угодий (а это, по данным агентства Блумберг, порядка 73% всей пахотной земли в стране), и буры не успевают хоронить своих близких, убитых чернокожими земляками. Самое время всерьёз задуматься о смене местожительства.
Если верить данным Блумберга, остаться в ЮАР намерены лишь несколько тысяч африканеров. Таким образом, на ПМЖ за границу со дня на день готовы рвануть без малого 3 млн человек. Судя по тому, что других вариантов, кроме российского, у переселенцев не остаётся, поедут они в итоге именно к нам – не только со своим сельскохозяйственным опытом, но и с немалыми денежными накоплениями. Хорошо это или плохо? Не спешите с ответом. Сегодня в Крыму приватизировано не более 5% земельных угодий, и это в основном золотоносные пляжные зоны. Остальная земля находится в государственной собственности – формально, а на самом деле все жирные угодья с виноградниками, табачными плантациями и полями с лавандой и прочими эфиромасличными культурами уже поделены. Но у их фактических хозяев не хватает средств, чтобы де-юре закрепить статус-кво. Зато у переселенцев денег невпроворот. И они запросто могут подвинуть в сторону этих самых фактических хозяев – приближённых местных чиновников и силовиков не самого высокого уровня. Не у дел окажутся и крымские татары, мечтающие заполучить в собственность сельскохозяйственные наделы на южном берегу и в районах, не испытывающих недостатка в воде. С зажиточными бурами они просто не смогут тягаться мошной. Не послужит ли всё это эскалации напряжения на полуострове?
Этой осенью в Госсовете Крыма вопрос о переселении буров рассмотрят уже на законодательном уровне. Больше всего депутатов волнует вопрос, а хватит ли у приезжих денег, чтобы осесть на полуострове, не требуя от государства компенсаций и прочих мелких подачек? Разъясняют эту тревогу так: мол, нам известно, что «белые» наделы в ЮАР выставлены на торги, причём дело приняло массовый оборот, и земли продаётся много. А вот покупателей нет. Те же Шлебуши безуспешно продают свои 22 гектара земли примерно за 25 млн российских рублей и уже готовы сбросить цену чуть ли не вдвое, ведь в Крыму гектар сейчас идёт примерно по полмиллиона. Другой насущный вопрос: как буры отнесутся к тому, что им в первую очередь предложат обезвоженные северные земли? Но в Крыму, похоже, настроены на порядок гостеприимнее, чем на Кубани, – тамошние законодатели пока и слышать не хотят об африканских переселенцах. Что же касается Ставрополья, то там рассудили практически, мол, соседи-адыгейцы у нас и так хозяйничают, не уплачивая в бюджет ни копейки, так уж пускай приезжие африканцы оформляют на себя те же пастбища и прочие наделы на 99 лет (это их основное условие) и пополняют краевой бюджет. Край многонациональный, «переварит» и трудолюбивых буров. В общем, вопрос о сельскохозяйственной колонии африканцев практически решён – непонятно пока только, сколько людей в этом году переедет на новое место из провинции Фрайстаат, главной житницы ЮАР.
Васви Абдураимов, крымско-татарский общественный деятель:
– Если вопрос с переездом буров в Крым всё-таки решится, неизбежно возникнет земельный вопрос. Одно дело, если они будут претендовать на земли севера полуострова, помогут в мелиорации, вложат свои накопления в развитие этих территорий, и другое, если они положат глаз на хорошо освоенные, но пока не приватизированные угодья в центральном Крыму и на юге. Тут может произойти столкновение интересов. Буры – народ воинственный, так что ничем хорошим это, подозреваю, не закончится.
Семья буров, потомков голландских поселенцев в Южной Африке, в июле посетила Ставропольский край и Карачаево-Черкесию. По их словам, тысячи фермеров из ЮАР рассматривают юг России как подходящее место для расширения своего фермерского хозяйства. Зарубежных гостей встретил помощник уполномоченного по правам человека в регионе Владимир Полубояренко. В эксклюзивном интервью RT он рассказал, что вынуждает буров искать земли вдали от родины и почему на Ставрополье будут рады иностранным фермерам.
«Край готов принять до 50 семей»: помощник омбудсмена Ставрополья о планах фермеров из ЮАР переселиться в Россию
— В начале июля Ставропольский край посетила делегация буров из Южно-Африканской Республики. Они ищут возможность заниматься фермерством в других странах. И один из вариантов, который они рассматривают, — это Ставрополье. Сколько человек приезжали, как долго они пробыли у вас, кто и как принимал их в вашем крае?
— Делегация состояла из одной семьи: отца, сына и дочери Слебус. Отец и сын — доктора наук, а дочь — учительница. Они пробыли в Ставропольском крае и Карачаево-Черкесии три с половиной дня.
Встреч было много, в том числе в казачьем центре. Что поразило буров в музее казачества, так это схожесть судеб. Практически в то же время, когда казаки занимали пустующие земли на Кавказе, с кораблей, прибывающих из Голландии на самый юг Африки, высаживались первые поселенцы. Они сталкивались с теми же проблемами: необработанные земли, набеги враждебных племён и т. д.
Доктор Слебус сказал, что это просто удивительно, как совершенно на разных континентах, в десятках тысяч километров происходили очень похожие события. И как похожи были судьбы народов.
Была организована встреча со всеми национальными диаспорами Ставропольского края. Был очень тёплый, основательный и доверительный разговор. Все лидеры диаспор пригласили их на проживание в Ставропольский край и обещали помочь освоиться.
— С кем из администрации и официальных лиц встречались буры?
— Я как помощник уполномоченного по правам человека в Ставропольском крае, как член Общественного совета города Ставрополя и как кавалер медали «Защитнику свободной России» пригласил их с частным визитом. Но губернатор Ставропольского края, правительство Ставропольского края, глава администрации города Ставрополя — так же, как и президент Карачаево-Черкесии, разумеется, были заранее проинформированы о визите.
Мы серьёзно занимались безопасностью их пребывания. Встречи были с фермерами, с общественными деятелями и общественными организациями. На сегодняшний момент край готов, по моей информации, принять 30—50 семей, которые будут первооткрывателями в Ставропольском крае.
На меня уже выходили фермеры из Ростовской области, из Краснодарского края, которые готовы принять у себя южноафриканцев. Потому что земля у нас есть, техника есть, а работать некому.
Задавались также очень животрепещущие вопросы. Например, приедут 30 или 50 семей, дети, родители. Будут, кстати, приезжать только полные семьи: не будет одиноких буров-мужчин и буров-женщин. Это условие выставили сами буры. Они сами построят себе и детские сады, и школу, и поликлинику. У них есть учителя, врачи и т. д. Всё привезут с собой и будут жить компактно. Построят себе протестантскую церковь, если не будут возражать власти.
Я вёл с представителями буров переговоры в течение целого года. Прежде чем их пригласить, я выяснял: почему Россия, кто они такие, что хотят посмотреть, какая цель, на что они рассчитывают и т. д. И меня порадовало, что они попросили организовать им посещение кафедрального собора Ставрополя и встречу с духовенством, если это возможно.
Они также побывали в Карачаево-Черкесии. Просили, чтобы я показал им Главный Кавказский хребет. Мы поднялись в Домбае на самую высокую точку. Природа Ставропольского края и Карачаево-Черкесии вызвала у буров полный восторг, особенно Домбай. Они там в снегу кувыркались, как дети. Они снега не видели. Говорят, в Южной Африке последний раз снег выпал в 1963 году.
— Вы были тем человеком, с которым они вышли на связь, для того чтобы наладить контакты здесь, в России. Почему они связались именно с вами?
— Очень простой ответ. Первое письмо они прислали мне после того, как посмотрели репортаж о том, как в ноябре прошлого года Ставропольский край радушно принял многодетную семью Мартенс из Германии, которую не устраивали уроки секс-просвещения у себя в стране. У них десять детей, кстати. На днях ожидается ещё пополнение.
Буры в Южной Африке увидели этот документальный фильм и спросили, не мог бы я помочь вступить в переговоры с властями, выйти на правительство России с их нуждой. Большое количество буров мечтает переехать в Россию на постоянное место жительства.
— Что толкает их на поиски новой земли, почему они хотят уехать?
— Буров сейчас 4 млн. Это 8% жителей ЮАР. С приходом новых властей их начали очень сильно ущемлять. Часто их убивают с особой жестокостью, не преследуя никаких материальных целей, чтобы ограбить или что-то забрать. Они вынуждены спать с оружием. Три тысячи обратились в Австралию и получили статус беженцев. Кто-то уезжает в какие-то другие страны.
Но определённая часть — как они говорят, 15 тыс. человек — желают прибыть именно в Россию. Я задал вопрос: «Почему Россия?» Они ответили очень просто: «Только в России сохранятся наши семейные ценности».
Они люди верующие и считают, что в России сохранились христианская этика и мораль. Они видят в этом большое будущее — в сохранении традиционных христианских ценностей.
И вот они хотели бы переехать на юг России. Они воспринимают Россию как ковчег, как Петру, как какой-то островок безопасности, как я это понимаю.
— А как в ЮАР относятся к инициативе буров-африканеров уехать?
— Это встречает жесточайший протест. Процессы идут там уже лет 10—12, не меньше. Последний закон, который подписал их президент и который приняло правительство, что земли и собственность буров будут изымать из их собственности, что будет экспроприация земель. Им стало очень трудно зарабатывать деньги, вести бизнес.
Есть решение правительства, что каждое предприятие, каждый бизнесмен должен принимать на работу людей в соотношении с численностью населения. То есть в любой фирме, в любом фермерском хозяйстве должно работать не более 8% белых, буров. Из 100 человек — 92 низкоквалифицированных кадра. И только 8 человек — квалифицированных. И это становится экономически невыгодным, потому что просто начинают работать в убыток.
— Вы сказали, что 30—50 семей готовы принять на Ставрополье. А какую помощь им готовы оказать?
— Первый мой вопрос был, когда я вступил с ними в диалог: «Чего вы хотите от России и на что рассчитываете?» Они ответили однозначно: «Нам от России ничего материального не нужно. Мы просим, чтобы нам дали статус беженцев, дали разрешение на временное проживание, и далее, в рамках законодательства России, мы в течение пяти лет получим гражданство. Мы просим, чтобы нам предоставили возможность взять в долгосрочную аренду землю на 49 лет либо её выкупить. Никакие финансовые и другие ресурсы нам не нужны. Мы богатые люди, каждая семья привезёт не менее $500 тыс. Дайте нам только возможность, где это можно сделать, где поставить свои дома. Мы всё построим. Мы живём общинами, сохраняя свою культуру, язык, уклад».
— Буры хотят жить общинно, поселиться локально. И в перспективе их будет, как вы говорите, до 15 тыс. человек. Какая площадь должна быть у их общинного поселения? Есть ли свободная земля, которая может быть передана для расселения такого количества людей? Сколько это в гектарах?
— На днях мне позвонил один из наших депутатов с предложением. Несколько лет назад в Ставропольский край из Средней Азии хотели переехать казаки-анастасийцы. Они тоже живут общинами. И, оказывается, под них в 30 км от Ставрополя уже был спроектирован посёлок. Там, насколько мне известно, 260 га земли для сельхозугодий и выпаса скота. Его можно будет передать в аренду или продать. Как договорятся с собственником — это уже товарно-денежные отношения, бизнесмены быстро найдут общий язык.
Великолепный посёлок, рядом огромное искусственное водохранилище. То есть готовый проект на 500 дворов, даже не на 50, ничего больше и не надо.
Идеи есть. В поле, в палатках жить не будут точно. Они уезжали и сказали: «Ставропольский край богом создан для фермерства. Есть все условия».
Буры воспринимают это как возрождение народной дипломатии. Они даже назвали меня первым народным дипломатом новой России. Буры — извините за недипломатическое слово — они не дураки. Люди с деньгами могут поехать куда угодно. А выбирают Россию. И это вызывает восторженные отклики. И понятно, что некоторые не будут об этом говорить, чтобы не говорить хорошо о России.
— Как будет решаться вопрос языкового барьера? Бурам всё равно будет необходима социализация, даже при локальном поселении. А у нас всё же повсеместное скорее незнание английского языка, чем знание. Что они в связи с этим собираются делать?
— Этот вопрос неоднократно звучал, в том числе на встречах. Он уже фактически решён. Можно ли будет их дипломированным специалистам-женщинам преподавать английский язык в наших учебных заведениях? Ответ однозначный: работой обеспечим. Более того, будет обратная связь. Они будут учить наших детей английскому языку, а мы их детей будем учить русскому языку. И вот буры сказали: «Мы хотим в России стать русскими. Мы хотим в России чувствовать, что это наша родина».
— Какие преимущества получит край от того, что на Ставрополье появится эта община?
— Они специалисты в сельском хозяйстве, трудяги, настоящие земледельцы, настоящие скотоводы. Это хороший опыт и обмен опытом с нашими земледельцами.
— По окончании пребывания было запланировано передать меморандум-обращение к президенту России. Он был составлен? И если да, то о чём там говорится? И передан ли он уже?
— Они привезли с собой готовый текст обращения к российским властям. И привезли два письма от общественных организаций буров. Организации серьёзные — по 50 тыс. членов ассоциации буров-фермеров. Попросили меня передать этот меморандум Владимиру Владимирову, губернатору Ставропольского края, с просьбой дальше передать его президенту России.
Смысл его такой: «Россия всегда была с бурами, Россия всегда помогала бурам в войне буров с Англией в начале прошлого века». Я, честно говоря, по своему дилетантству, не знал об этом: что Россия не только помогала деньгами, но и добровольцы сражались на стороне буров в этой англо-бурской войне. Это возвышенное, религиозное, сердечное обращение. Губернатору я доложил. Губернатор в курсе всех происходящих событий.
— Какие действия запланированы на ближайшее время?
— В конце своего пребывания они пригласили губернатора Ставропольского края и главу администрации города посетить ЮАР, их провинцию с дружеским визитом. Планируют собрать конгресс лидеров буров. Может быть, даже будут какие-то официальные заявления. Я полечу в ЮАР, буду вести дальнейшие переговоры, уже технические. Как приезжают, какими группами, какие нужны документы, какие шаги, для того чтобы они получили вид на жительство, гражданство и т. д.
