Письменные ответы, которые США и НАТО дали на российские предложения по обеспечению равноправной и единой безопасности на Евразийском континенте, содержат большой объем ценной информации. Нагнетаемая медиа-истерия вокруг никем не подтвержденного и логически не обоснованного «российского вторжения» на Украину, имеет мало общего с сутью того, что изложено в документах, которые получила российская сторона.
Напомним, Россия получила письменный ответ от США и НАТО 26 января, их передал американский посол Джон Салливан, тем самым подтвердив правильность российского тезиса о том, что необходимо вести переговоры с США, так как у НАТО собственной позиции, противоречащей мнению Вашингтона, быть не может.
Американская сторона попросила Москву не публиковать полученные ответы. Глава российского МИД Сергей Лавров выразил готовность пойти навстречу партнерам по диалогу, оговорившись, что, по словам представителей США, документ был согласован со всеми союзниками Вашингтона, в том числе Украиной. «Поэтому у меня никаких сомнений, что в самое ближайшее время он (документ – ред.) утечёт», - сообщил Сергей Лавров на пресс-конференции.
Этот прогноз блестяще подтвердился 2 февраля, когда испанская газета El Pais опубликовала фотокопии конфиденциальных документов. Позднее их подлинность признали источники в Вашингтоне, что дает возможность изучить текстовую часть реакции США и НАТО на российские предложения.
Письмо, поступившее от Северо-Атлантического альянса, привлекло основное внимание СМИ. В том числе потому, что оно написано просто, и даже примитивно. Примерно 70% его объема занимают штампы и клише, а весь документ в целом не производит впечатления глубоко и вдумчиво проработанной позиции, демонстрируя низкую ценность в плане дальнейшего диалога.
Начинается ответ со слов «НАТО является оборонительным союзом и не представляет угрозы для России. Мы всегда стремились к миру, стабильности и безопасности в Евроатлантическом регионе, а также к созданию единой, свободной и мирной Европы. Это остаются нашими целями и нашим неизменным видением».
А заканчивается сентенцией о том, что НАТО не стремится к конфронтации, но «не может и не будет идти на компромисс с принципами, на которых зиждется наш Союз и безопасность в Европе и Северной Америке», подчеркивающей важность принципа «коллективного ответа» на нападение на одну из стран-членов альянса.
Среди прочего, Россию обвиняют в том, что она не желает испытывать радость по поводу подписанного в крайне невыгодных для России условиях 1997 года Основополагающего акта Россия-НАТО.
«Ни одному другому партнеру не предлагались сопоставимые отношения или аналогичные институциональные рамки. Тем не менее, Россия нарушила доверие, лежащее в основе нашего сотрудничества, и бросила вызов основополагающим принципам глобальной и евроатлантической архитектуры безопасности», - сетуют авторы направленного в МИД РФ письма.
Такие реплики сдобрены предложениями и требованиями. В частности, от России требуют (п.8.3 документа) «вывести войска из Украины, Грузии и Республики Молдова, где они развернуты без согласия принимающей страны». Очевидно, что выполнить этот тезис, демонстрирующий среди прочего юридическую некомпетентность составителей документа, невозможно.
Так, мониторинговая миссия ОБСЕ, действующая в зоне конфликта в Донбассе, за почти 8 лет не смогла обнаружить признаков присутствия регулярных частей российской армии. Кроме того, «выводу» российских войск больше всего воспротивятся как раз в регионах, которые НАТО считает территориями Грузии или Молдавии.
Вопрос нахождения российского миротворческого контингента в Приднестровье вообще стоит рассматривать отдельно. Например, экс-президент Молдавии Игорь Додон неоднократно настаивал на постоянном присутствии миротворцев в регионе. А значит, согласие принимающей стороны всё же имело место, как минимум, в данном случае.
Отдельные пункты ответа демонстрируют обескураживающую амбициозность. Так, в пункте 8.5 на Россию предлагается возложить отказ «от силового принуждения, агрессивной ядерной риторики и злонамеренных действий, направленных против союзников (стран-членов НАТО - ред.) и других стран».
Из этой фразы неизбежно следуют два удивительных вывода. Во-первых, НАТО официально претендует на роль цензора действий России по всему земному шару – география «других стран» и какие действия считать «злонамеренными» не уточняются, равно как и суть загадочной «ядерной риторики». Во-вторых, со своей стороны НАТО ничего равнозначного в плане коррекции собственных действий не предполагает.
Также от России требуют возобновить выполнение «с ежегодными отчетами» выполнение Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ), отказаться от укрепления противоспутникового контура обороны, «деэскалировать» ситуацию вокруг Украины «поддающимися проверке средствами».
Излишне уточнять, что эти действия Россия, по мнению Брюсселя, должна выполнять в одностороннем порядке. Остается согласиться с Сергеем Лавровым, который признался, что ему «было немножко стыдно за тех, кто эти тексты писал».
К заслуживающим внимания условно-позитивным пунктам в ответе НАТО можно отнести идеи расширения практики предупреждений об учениях, внедрение мер по избеганию инцидентов на море и в воздухе, а также создание «горячей линии» для поддержания экстренной связи.
Особое внимание в письме уделяется необходимости «вести переговоры с Соединенными Штатами по будущим соглашениям и соглашениям о контроле над вооружениями и разоружении, которые охватывают все ядерное оружие США и России», а также взаимодействию по ракетам средней и меньшей дальности наземного базирования и их пусковым установкам. Это единственный случай, когда в письме НАТО упоминается конкретная страна-член, и возникает ощущение, что этот конкретный абзац был записан европейскими военными бюрократами в буквальном смысле под диктовку США,
В ответе НАТО есть пункт, который требует отдельных уточнений. В пункте 8.2 сообщается точка зрения альянса, согласно которой – в ответ на предложение России оставить Украину пожизненно-нейтральным государством - подтверждается «приверженность Политике открытых дверей НАТО в соответствии со статьей 10 Вашингтонского договора».
Прежде всего, «Политики открытых дверей НАТО», с юридической точки зрения, не существует в природе. Это не более чем красивое название для СМИ, объясняющее суть 10-й статьи упомянутого договора, а не представленная каким-либо системообразующим документом концепция.
10-я статья Североатлантического договора сформулирована как «Договаривающиеся стороны по всеобщему согласию могут предлагать любому другому европейскому государству, способному развивать принципы настоящего Договора и вносить свой вклад в безопасность Североатлантического региона, присоединиться к настоящему Договору». То есть, чтобы войти в «открытые двери», нужно заручиться всеобщим согласием и получить соответствующее приглашение. А также обладать необходимым потенциалом для вклада в безопасность.
Консенсуса по поводу членства Украины в НАТО в альянсе нет, против выступает ряд «старых» (Франция, Германия) и «новых» (Венгрия) членов альянса. Остается открытым вопрос восприятия Украины с точки зрения вклада в безопасность – на обозримую перспективу, украинская территория однозначно выступает как фактор нестабильности. Прием Украины в НАТО с очень высокой вероятностью вызовет у киевского руководства определенное «головокружение», которое может выразиться в атаке на Крым или Донбасс, где могут пострадать граждане России.
Неизбежная российская реакция на такой шаг станет серьезным испытанием для внутренней стабильности НАТО. Уже сейчас некоторые руководители стран-членов альянса заявляют о нежелании жертвовать соотечественниками ради Украины – о чем публично и доходчиво заявил президент Хорватии Зоран Миланович. Тем более, что пресловутая 5-я статья договора НАТО, на которую в своем ответе ссылается альянс, может допускать самые разные трактовки.
По ней, в случае вооруженного нападения на члена альянса, другие страны согласны оказать ей помощь «действием, которое сочтет необходимым, включая применение вооруженной силы». Какие именно действия могут быть сочтены «необходимыми» не оговаривается, а значит, у стран-членов есть пространство для формального выполнения союзнического долга, уклоняясь от предметного вмешательства в конфликт.
В плане того, насколько может поменяться позиция НАТО по России, симптоматичным будет следующий саммит организации, запланированный на июнь 2022 года, и декларации, принятые по его итогам. А, если точнее, будут ли подтверждены перспективы членства Украины и Грузии в НАТО, кочующие из документа в документ уже многие годы.
Если ответ НАТО выглядит как, в лучшем случае, промежуточный документ, то письмо от имени США представляет куда больший интерес.
Полученный от США ответ куда более качественный, ёмкий и содержательный, чем письмо от НАТО. При пристальном изучении изложенных американской стороной позиций, можно обнаружить ряд крайне интересных тезисов, главный из которых находится в первой части документа.
«Соединенные Штаты по-прежнему твердо поддерживают Политику открытых дверей НАТО и считают, что Совет Россия-НАТО является подходящим форумом для обсуждения этого вопроса. Соединенные Штаты вступают в этот процесс добросовестно и с целью улучшения евроатлантической безопасности», - говорится в полученном МИД РФ ответе.
Фактически, США заявили о том, что реализация «политики открытых дверей» - подразумевает дискуссию с Россией, в этой дискуссии США готовы выступить от имени всего НАТО. Такое заявление нивелирует все высказанные публично тезисы о том, что только само НАТО и желающие в него вступить страны могут влиять на «кадровую политику». Оказывается, что есть ещё и мнение России.
Также США заявили о готовности «обсуждать неделимость безопасности», уточнив, что предложенный Россией проект – «одна из концепций в богатом контексте многих обязательств государств-участников ОБСЕ, взятых друг перед другом, и ее нельзя рассматривать изолированно». Снова звучит готовность, так или иначе, обсуждать и договариваться по поводу комплексной безопасности.
Готовы Соединенные Штаты обсудить «основанные на условиях взаимности» меры прозрачности и взаимные обязательства как США, так и России воздерживаться от развертывания наступательных ракетных систем наземного базирования и постоянных сил с боевой задачей на территории Украины.
В этой части письма есть примечательная фраза: «Соединенные Штаты обеспокоены российскими подразделениями и техникой на Украине, в том числе дальнейшим наращиванием вооруженных сил в Крыму и на границах Украины». Использовав такую формулировку, авторы ответа США вывели Крым в некую любопытную категорию: с одной стороны, Крым не отнесен к числу регионов «на границах Украины», а с другой – позиционируется как «не вполне Украина», иначе бы не было причин выделять полуостров отдельно.
Также США готовы, «вместе с союзниками в Европе», на основе аналогичных обязательств России, «изучить усиленный режим уведомления об учениях и меры по снижению ядерной опасности, включая стратегические ядерные бомбардировщики». Тем самым, высказана готовность идти по пути снижения напряженности, которая возникает из-за присутствия способных нести ЯО бомбардировщиков США вблизи российских рубежей.
Соединенные Штаты готовы к дополнительным мерам по предотвращению инцидентов на море и в воздухе. Речь идет как об «оживлении» существующих механизмов, неэффективных по той или иной причине, так и о создании новых.
Помимо этого, США готовы обсуждать восстановление контроля над ракетами средней и меньшей дальности наземного базирования и создание «механизма прозрачности» для подтверждения отсутствия крылатых ракет на береговых объектах в Румынии и Польше.
США заявляют о готовности «немедленно» начать обсуждение соглашений о контроле над вооружениями, включая все ядерное оружие США и России, в том числе, тактическое.
Уже на этой стадии можно говорить о том, что жесткая позиция России принесла определенные плоды. Значительная часть того, на что готовы пойти США в 2022 году, категорически отвергалась Вашингтоном в прошлые годы – ДРСМД, отмена полетов потенциально-опасных самолетов у российских рубежей и остановка развертывания ракетных систем, способных, кроме ПРО, выполнять и ударную функцию.
В ответе США содержится перечень собственных требований, увязанных с описанными выше предложениями. Стоит отметить, что в ряде случаев требования выглядят как понятные и логично вызывающие у США беспокойство, в других – как формальное условие, выполнение которого позволит пойти России навстречу, не потеряв лица.
Основное выдвинутое США условие, завершающее весь документ, звучит так: «прогресс по этим вопросам (описанным выше, - ред.) может быть достигнут только в условиях деэскалации в плане угрожающих действий России в отношении Украины». Поскольку никакой эскалации агрессивных действий России по отношению Украины нет, то и выполнить это условие не составляет никакой объективной сложности.
Из предметных опасений, высказанных США, стоит отметить озабоченность «по поводу крупных военных учений России», продолжающегося внедрения новых ракет 9M729 для ракетных комплексов «Искандер», характеристики которых США считают нарушающими положения ДРСМД.
США и НАТО «очень обеспокоены» ядерным потенциалом России и «разработкой новых систем доставки ядерного оружия межконтинентальной дальности, которые в настоящее время не учитываются в соответствии с новым договором СНВ». Нетрудно догадаться, что речь идет о ракете с неограниченной дальностью «Буревестник», гиперзвуковом блоке «Авангард» и ядерной сверхторпеде «Посейдон».
Эти поводы своего беспокойства США предлагают обсудить при дальнейших переговорах, включая собственные предложения и первичные российские требования.
Из ответов США и НАТО можно сделать ряд предварительных выводов.
1. Желание вести переговоры не с Брюсселем, а исключительно с Вашингтоном, было оправданным – без США НАТО не демонстрирует способности вести конструктивный диалог, даже в стратегически важнейших вопросах.
2. Российская обеспокоенность и готовность подкрепить её нужными средствами была выражена эффективно и осознана Вашингтоном, что должно стать поводом для дальнейших переговоров.
3. Позицию России в вопросах приема Украины в НАТО Вашингтону придется учитывать – и он готов это делать от лица всего НАТО.
4. Готовность выступать в поддержку Украины от лица НАТО или США, в случае надуманной или реальной угрозы данной территории, по-прежнему отсутствует.
5. Ядерное оружие и военно-технический прогресс по-прежнему остаются залогом субъектности России в диалоге с США и НАТО.
