В древнем патерике рассказывается такая история. Один брат спросил старца: "Что делать, если мне случится быть отягченным от сна и наступит час молитвословия, а душа моя от стыда не хочет сотворить молитвословие?" И отвечал ему старец: "Если тебе придется быть отягченным сном до утра, то, вставши, затвори двери и окна и твори свое молитвословие, ибо написано: “Твой есть день, и Твоя есть нощь”. Бог славится во всякое время». То есть хотя в монастыре есть обычай молиться в ночной тишине, но даже если до утра проспишь, встань, закрой окна и двери и молись, как будто ночью.
Почему-то людям невдомек, что когда у нас зима, то в Африке лето, а когда у нас день, в Америке ночь, и для Бога совершенно неважно, когда человек приступает к своей молитве. Бог хочет, чтобы сердце человеческое принадлежало Ему. Конечно, существует в Церкви определенный ритм жизни: есть праздники и будние дни, есть дни, посвященные святым, есть посты. Всякое исполнение закона приводит нашу жизнь в порядок, но мы часто хотим соблюсти некий ритуал во что бы то ни стало и считаем, что если мы все будем внешне правильно делать, то этим мы будем Богу угождать. На самом деле нет. Угождать Богу можно только если мы будем исполнять Его заповеди. А заповеди как раз не в ритуале, а в том, что человек трудится над изменением собственного сердца.
***
Если мы долгое время будем только сидеть или лежать, то по прошествии нескольких месяцев наши ноги атрофируются, мы уже ходить не сможем, нам придется учиться этому заново. Если нам завязать глаза и в течение года не давать смотреть на Божий свет, а потом внезапно повязку снять, то мы ослепнем, потому что глаза отвыкли от света, атрофировались. И так происходит со всем, что касается нашего тела, с любым органом. То же самое и с душой. Если душа человека не действует, то она постепенно атрофируется, она как бы засыпает и исчезает. То же самое и с духом. Дух – это самая важная, бессмертная часть нашей души, которая должна быть обращена к Богу. А большинство людей, живущих на земле, совершенно не пользуются этой главной частью своей души, она никак не действует. Поэтому дух как бы умирает в человеке, и он превращается в животное – сперва разумное животное, а потом уже и неразумное. Действительно, иногда смотришь на человека и думаешь: почему же он так неразумно поступает? А именно потому, что душа его и дух деградировали.
***
Бог видит, что у человека внутри, и от Бога нельзя выполнением каких бы то ни было правил откупиться. Ничего не получится. Богу нужен человек, а не начётчик. Мало ли, человек что исполняет! Обычно он исполняет то, что требует начальство. А начальству нужно, чтобы его похвалило ещё более высшее начальство. А до сути дела никому никакого нет даже интереса. Почему это чрезвычайно вредно? В каждом государстве, в каждой стране существуют какие-то законы. Но если исполнять законы формально, то сразу получается концентрационный лагерь, в котором нет ни добра, ни справедливости. И действует закон: "Вас много, а я один. И что мне, каждый раз во всё это вникать?" И сердце черствеет, и человек превращается потихонечку в ящерицу, которая ничего не чувствует. Если на солнце, ей жарко, если в тени, ей прохладно. То есть зависит исключительно от внешней среды. Начальница требует повесить, я повешу, требует отпустить заведомого злодея, я отпущу. А в суть дела совершенно не вникает. И человек из человека превращается в животное, причём в животное низшего порядка, называется пресмыкающееся. И вот, чтобы мы окончательно в пресмыкающихся не превратились, как превратился дьявол в эдемском саду, когда подползал к Адаму и Еве со своим шипением, мы должны действовать не по инструкции, а обязательно с участием собственного сердца и, у кого есть, ума. У кого нет, ну что ж, сердце тоже подскажет. Без этого нельзя.
***
Покаяние есть совлечение с души греха, а если этого не происходит и человек, несмотря на то что не покаялся ни в едином грехе, дерзает причащаться Святых Христовых Таин, то он причащается себе в осуждение и как бы выводится из Церкви. Вместо того чтобы принять благодать Божию, он на самом деле хулит Христа, потому что дерзает причащаться в таком состоянии, когда от греха не очистился. Многие из года в год, из десятилетия в десятилетие на исповеди говорят два-три слова; эти поговорки я выучил уже наизусть. Первая: "Шаг ступил и согрешил"; вторая: "Во всем грешна"; третья: "Кого осудил, кому чего сказал, а кому чего – не помню". А еще некоторые говорят: "Все мы грешные". Экая невидаль, как будто Бог или священник не знают, что все мы грешны. То есть покаяния не происходит, человек хочет приступить к Чаше без покаяния.
И вот с покаянием нашим начинается страшная путаница. Чаще всего она происходит от незнания. Человек никогда в жизни не исповедовался, никто его этому не учил. Что, собственно, исповедовать? как говорить? что вообще нужно? Обычно каждый старается все правильно исполнить, некоторые даже спрашивают: а что вперед целовать, Крест или Евангелие? Но правильность заключается не в том, что сначала целовать, или как голову наклонять, или как креститься, – она заключается в том, чтобы покаяться. Человек должен осознать перед Богом, что он недостоин участия в этом пире. Каждый входящий в храм должен глубоко понимать, что он здесь пришелец, он убогий нищий, которого подобрали где-то на дороге и из милости сюда пустили.
