В ноябре 2019 года мне посчастливилось погрузиться в воды реки Иордан, когда мы с паломниками, путешествуя по Иордании, жили на Подворье в честь Святого Иоанна Предтечи на месте Крещения Господня. О русской паломнической резиденции высочайшего уровня и о многом другом рассказывает исполняющий обязанности ключаря Подворья Русской духовой миссии на месте Крещения Иисуса Христа игумен Михей (Селяков).
Духовник. Что же такое прогресс? В чем, с точки зрения церковной, лежит смысл мировой истории? Неужели культура, наука, искусство – все, что создал мир, – пустая комедия? Ведь ты так ставишь вопрос? Я понял тебя правильно? Неизвестный. Да, правильно. И мне думается, что вопрос этот в то же время и самое убийственное возражение против христианства. Духовник. Почему?
Те из нас, кто застал эпоху государственного атеизма, вероятно, помнят официальную версию того времени — так называемую мифологическую теорию, которую в «Мастере и Маргарите» Берлиоз разъясняет поэту Бездомному: «Берлиоз же хотел доказать поэту, что главное не в том, каков был Иисус — плох ли, хорош ли, а в том, что Иисуса-то этого, как личности, вовсе не существовало на свете и что все рассказы о нем — простые выдумки, самый обыкновенный миф».
Духовник. Что же смущает тебя в вопросе о Промысле? Неизвестный. Невозможность примирить понятие свободы воли с церковным учением о воле Божественной. Духовник. Скажи подробнее, что именно кажется тебе непримиримым. Неизвестный. Вот слушай. Понятие свободы воли, может быть, и непостижимо для разума, и, возможно, что ты прав, проводя в этом отношении параллель между «свободой» и «бесконечностью». Пусть непостижимость бесконечности подобна непостижимости свободы, которая с формальной стороны является как бы «бесконечностью» в волевой сфере.
Каждый из нас, приходя в храм и обращаясь к особо близким нам святым, ведет с ними личный диалог: делится самым сокровенным, рассказывает о своих переживаниях, просит помощи, совета и молитв. Сегодня, в день памяти нашего любимого батюшки – преподобного Серафима Саровского, – давайте представим, что мы с ним ведем такой личный разговор. Сразу предупредим, что все ответы святого взяты из его жития.
Духовник. Итак, тебе кажется, что монашество – это отклонение от христианского идеала... Неизвестный. Да. Я думаю, что в Евангелии нет ни одного слова о монашестве. Духовник. И ты думаешь, что святые подвижники не достигали высшего нравственного совершенства и искажали то нравственное учение, которое дал людям Христос... Неизвестный. Да. И я думаю, что монашеский аскетизм был совершенно чужд первоначальному христианству, что он создался под влиянием древневосточного изуверского аскетизма и что между образом Апостола Иоанна и каким-нибудь Симеоном Столпником, покрытым струпьями, нет ничего общего...
Размышления на Праздник Обрезания Господня. Сегодня христиане празднуют Обрезание Господне. Праздник этот не двунадесятый, но чтимый. Хотя для многих православных он проходит совсем незаметно. Так и для меня он ранее проходил, пока по милости Божией не довелось ознакомиться с размышлениями на тему этого Праздника митрополита Вениамина (Федченкова).
Неизвестный. Знаешь ли, что я сейчас чувствую? Как будто бы мы долго, долго поднимались в гору и наконец вышли на ровное место. Дорога дальше трудная, но все же какая-то другая. Не в гору, а прямо. Может быть, это чувство меня обманывает, но оно совершенно во мне неотступно. Духовник. Нет, не обманывает. Ведь нам пришлось преодолеть многое.
Церковь бережно охраняет свою идентичность. Две тысячи лет не состарили Евангелие — оно остаётся всё той же свежей новостью и радостным посланием Бога человекам. Иногда нам кажется, что обряд закрыл собою веру, что мы запутались в «преданьях старины глубокой», что жизнь Церкви потемнела, как лик на чудотворной иконе, да ещё и покрылась сверху тяжёлым окладом. Но приходит Пасха и выгоняет вон сомнения и страхи. Как вурдалаки от пения петуха и от первых утренних лучей спешат в свои норы и подземелья, так и всякая раздвоенность души и всякая хула на Истину исчезают в пасхальном трезвоне и победном «Христос Воскресе!».
Неизвестный. Вот уж я никогда не думал, что мне придется говорить с тобой о таинствах! Духовник. Почему? Неизвестный. Я был уверен, что наши разговоры прекратятся гораздо раньше. Духовник. А я, наоборот, нисколько не сомневался, что мы доведем их до конца. Неизвестный. Теперь я спрошу тебя – почему? Духовник. Потому, что я верил, что ты действительно хочешь узнать Истину. А тот, кто хочет узнать ее, тот не может остановиться на полдороге. Неизвестный. Возможно. Но с чего же начнем мы свой разговор? Духовник. Выскажи мне свои сомнения.
